Байки из дежурки. О ментах и не только о них - Яков Полищук

– Ладно, давай.

– За что, начальник?

– За европейскую внешность, браток. Садись, не выеживайся…

В РОВД сдаем задержанного и, доложив об отсутствии оружия и о наличии рации «только на прием», получаем команду вернуться в свой сектор. На обратном пути замечаем, что во дворе одной из хрущевок кто-то возится возле «запорожца». Угонщики! Задержать! Мы со стажером спешиваемся и, не торопясь, идем к «объекту». Старшина в «канарейке» отваливает за угол, чтоб не спугнуть. Запорожец заводится и, включив фары, быстро движется на нас. Еле успеваем отпрыгнуть, чтобы не попасть под колеса. Проносится мимо. Бежим вдогонку, машем руками и, поскольку носимой рации у нас тоже нет, кричим старшине: «Давай! За ним!». «Канарейка» вылетает из-за угла, запрыгиваем почти на ходу. Погоня заканчивается у ворот ближайшей стоянки. За рулем – парнишка чуть помладше нас. Машина папина. Папа выпил и велел сыну отогнать «Запор» на стоянку. Садясь в агрегат, парень увидал двух неизвестных, которые медленно приближались к нему с явно недобрыми намерениями. Вот и газанул от греха подальше… Права? Вот они. Доверенность на машину? Нету. Отвозим пацана домой, где ГАИшник пытается провести разъяснительную работу с папашей. Тот в ответ кивает и обещает «впредь никогда…».

Движемся по маршруту. Старшина:

– Мужики, может я «поработаю»? В последний раз перед пенсией, а? А вы в машине посидите?

Останавливаемся на перекрестке. Берет жезл, выходит на дорогу.

– Знаешь, чем ГАИшник отличается от ишака? – Спрашивает напарник.

– Нет.

– Ишак пасется возле дороги, а ГАИшник – на дороге! – смеется.

Взмах жезла. Возле нашего старшины останавливается «Жигуль». Короткий разговор, машина уезжает. Старшина возвращается. Он расстроен. «Свой оказался, майор из Ленинского РОВД. Плохая примета. Если первый, кого остановишь – мент или армеец, ничего сегодня не заработаешь. Ладно, поехали покатаемся»…

Начинается дождь.

– Кстати, – сообщает старшина, – у меня и «дворники» не работают…

Попытки на ходу протирать окно тряпкой успехом не увенчались. Но нет предела солдатской смекалке. Из бельевой веревки, найденной в багажнике, изготовлены «вожжи». Привязаны к щеткам. Вручены мне, сидящему на заднем сиденье. И поехали: правая рука назад, левая вперед – дворники вправо; правая вперед, левая назад – они, естественно, влево. Чувствуешь себя кучером на облучке. И, эх, пошла родимая! Левой-правой, левой-правой. Только устаешь быстро. Но ведь можно меняться с коллегой…

Магазин. Дверь приоткрыта. Крадучись входим. На полу – тело сторожа. Наклоняюсь и трогаю его. Тело мычит и дышит перегаром. Звоню коллегам в местную охрану, благо телефон тут же на стене записан.

– Тут у вас в магазине «Ландыш» сторож «в дрова» и двери нараспашку.

– Слушай, побудь там, я сейчас пришлю кого-нибудь.

– Ладно, только быстрее, а то вдруг нас вызовут…

Накаркал. Вызывают. Розыск едет брать урода, прибившего жену топором. Нужно оказать помощь. Ставят под окно. «Если прыгнет, вали его и вяжи. Оружия нет? На, с возвратом». Самодельная дубинка из куска кабеля в резиновой изоляции. Надо будет сделать себе такую же. За шиворот льет с карниза, надо бы отойти чуть подальше. Нет, нельзя, тогда меня будет видно из окна. Из подъезда выходят опера.

– Не открывает, что делать будем?

– Дверь ломать.

– Понятые нужны, а где их в три часа ночи возьмешь?

– Соседей…

– Ага, иди, постучись, щас такого наслушаешься. Ну его на хрен, давай завтра днем. То есть, сегодня уже. Никуда он не денется… Эй, стажер, дубинку верни!

Стоим в укромном месте… Рация молчит, только какие – то шорохи в эфире. Старшина дремлет, положив седую голову на руль, стажер из розыска похрапывает на заднем сиденье. Я привалился лбом к холодному стеклу. Скоро рассвет. Вернемся в ГУВД, напишем рапорта и по домам. Два выходных, законных… Да, тогда начальство еще давало отдохнуть после отработок.

Брюки

Через некоторое время, выдав новенькую форму цвета «маренго», отправили меня на три месяца в город N в школу милиции на так называемую «первоначальную подготовку». Ну, чтобы превратить вчерашнего студента, выпускника военной кафедры в настоящего милиционера.

А надо сказать, что в то время я абсолютно не умел гладить одежду, в детстве и в юности для меня это делала мать, а, когда женился – супруга. А тут на три месяца – казарма, и ни мамы, ни жены, ни домработницы.

И вот в один из первых дней стою я в бытовке. В руке – утюг, на гладильной доске – форменные брюки, в глазах – печаль. Но делать нечего, начинаю гладить. Тут в бытовку заходит какой-то мужик лет сорока в гражданке. Посмотрел он на мои мучения и говорит:

– Что, боец, не умеешь?

– Ага, – говорю, – не получается.

– А дома кто тебе гладит?

– Так, это… жена.

– Ну, ладно, смотри и учись. – Забирает у меня утюг и ловко так на раз-два гладит левую штанину. – Понял?

– Не-а, – говорю, – не совсем.

– Ладно, – вздыхает, – смотри еще. (И – раз-два, штанину правую.) Ну, теперь понял, боец?

– Теперь понял.

А назавтра было вот что. Утром построили нас всех на плацу и представили руководство школы: «Заместитель начальника школы по строевой подготовке, полковник Иванов». И вижу я того самого мужика, который вчера мне брюки гладил. Только уже в форме и при регалиях.

Сулико

На этих самых трехмесячных курсах собрали новоиспеченных офицеров со всего необъятного Союза: от Комсомольска-на-Амуре до Таллина и от Магадана до Ташкента. И был среди нас посланец солнечного Тбилиси с довольно трудным именем, которого мы для простоты звали Сулико.

Кроме обучения азам милицейского мастерства, руководство школы было озабочено курсантским досугом. Ибо в первый же свободный вечер пятеро из нас отправились в город и посетили ресторан. На следующее утро на построении седой полковник – начальник школы, потрясая кулаком, кричал:

– Вчера пятеро из вас были в ресторане! Я знаю – кто, знаю – где и даже знаю, что вы жрали! Ваше счастье, что вы не бухали! Имейте в виду: у меня есть адреса всех городских блядей… И если кто-то из вас будет замечен в кабаке или у них!… Будет отчислен! Со всеми вытекающими! Вопросы есть?!

– А можно адресок, товарищ полковник? – Выкрикнул кто-то из задних шеренг.

– Я вам покажу адресок! Отставить! Разойдись!

С того дня по вечерам у нас началась «культурная программа»: по понедельникам и пятницам ходили в город «в патруль» – помогали местной милиции, по вторникам смотрели кинофильм, по четвергам занимались в спортзале, а по средам смотрели видео. Показывал видео сержант – местный киномеханик, и происходило это так.

После ужина мы бежали в актовый зал, стараясь занять места поближе (но начиная со второго ряда). Сержант устанавливал на сцене табурет, водружал на него телевизор, подключал к нему «видак» – «Электронику ВМ-12» и докладывал дежурному по школе. Появлялись офицеры-преподаватели во главе с замполитом – грузным полковником пенсионного возраста. Они рассаживались в первом ряду и замполит говорил:

– Ну, товарищ сержант, что у нас сегодня?

– Первый фильм – «Подразделение Дельта» о действиях американского спецназа. В главной роли – актер Чак Норис.

– Давай.

Выключали свет и мы смотрели «Дельту». Когда фильм заканчивался, замполит всегда одинаково шутил:

– Ну, товарищ сержант, а что у нас на второе?

– «Железная рука», товарищ полковник. Каратэ. В главной роли – Брюс Ли.

– Ну, это мне не интересно, сами смотрите своего Брюса-Шмюса. – Полковник поднимался и неторопливо двигался к выходу. За ним цепочкой тянулись преподаватели. Это курсантам предстояла очередная ночь в казарме, а их дома ждали семьи. Самые ловкие из нас перебегали в первый ряд. Когда за последним офицером закрывались тяжелые деревянные двери, сержант спрашивал:

– Ну что, Брюса Ли или порнуху?

– Порнуху!!!

У дверей на всякий случай выставляли «часового», кассета заменялась и очередной час мы наслаждались «шедеврами» эротического кино. Напомню, что жили мы в казарме, вдали от своих семей.

И вот сидим как-то, смотрим очередную «Эманюэль». И тут в темноте зала раздается звук, напоминающий то ли стон, то ли звериный рык. И следом голос: «Потерпи, Сулико, всего месяц остался!»

Особенный

Ночь. КПП. Контрольно-пропускной пункт, значит. Ворота. Забор. По одну сторону – лес, по другую – N-ская школа милиции. На КПП дежурный наряд – три офицера с курсов переподготовки. Уже третий месяц кукуют в казарме вдали от родных городов-поселков, от семей. И ходят в наряды вместо местных курсантов, которых каждый вечер отпускают по домам. Наряд на КПП – завидный, непыльный. Здесь главное – утром не проспать прибытие начальства и успеть по телефону предупредить дежурного офицера. Чтобы он проснулся, привел себя в порядок и перед руководством предстал во всем блеске…